Девятая история из цикла Мои 90-е

Пам-пам-па-рам-пам-пам-пам... - торжественная мелодия знаменитого марша зазвучала во мне сразу же, как я узнала, что Нинка приезжает из Афин вместе с женихом-греком накануне свадьбы, чтобы познакомить с ним всех родных и близких и показать ему родной город. Нинка - это племянница моего мужа, для меня - родная душа, несмотря на разницу в возрасте - 10 лет. Осмотрев в Тбилиси и за городом многие достопримечательности, один из вечеров гости решили посвятить свадебным салонам. Мы бродили из одного в другой,мне уже все платья казались одинаковыми, марш звучал все громче и громче, но Нинке ничего не нравилось. «Вам нужно сшить на заказ»,-посоветовали в одном из магазинов и дали адрес ателье, принадлежащего двум сестрам, рукодельницам-волшебницам.
- Я сошью вам любое платье, - сказала Сусанна. До отъезда оставалось два дня. Мы недоверчиво переглянулись и... согласились!
И тут все закружилось: выбор тканей, ниток, корсета, юбок, бусинок, бисера, примерки... Нинка в волнении металась на верхнем этаже, а мы с Дмитрием устало плюхнулись в кресла на нижнем.
"Чтобы ты не скучал, я расскажу тебе историю своего свадебного платья", - сказала я и начала:

- У нас с мужем, когда мы еще не были женаты, а я училась в университете, был друг - араб...
- Это связано с твоим свадебным платьем? - изумился Дмитрий.
- Даже очень, - ответила я. Мысли унесли меня в далекие, смутные и страшные 90-ые, когда наш роман развивался не под марш Мендельсона, а под строчащие выстрелы на улицах. Не было света, газа, транспорта, продуктов, а весь кошмар того времени запечатлелся в памяти одним черно-белым кадром: мама, с трудом выбравшаяся из озверевшей хлебной очереди с клочком хлеба и без пуговиц на пальто... Мы были очень молоды и легко перебегали через все трудности, тяготы и беды, до конца не осознавая всего происходившего вокруг. Даже была какая-то романтика в дружном поедании с соседями хлебных котлет и батончика "Сникерс", добытого и поделенного с друзьями на несколько равных частей, в ожидании света и бурного веселья от загоревшихся лампочек и даже в холодных аудиториях университета. Да-да, было много смеха и песен! Пока родные, друзья и соседи не начали массово уезжать...
Так вот, у нас был друг - франкоязычный алжирец, учившийся в университете, женатый на русской девушке и живший в Багеби в студгородке. Однажды мы узнали страшную новость: на студентов-иностранцев напали мхедрионовцы, ограбили, избили и поиздевались, не пощадив даже моего однокурсника - инвалида в коляске, из Йемена. Его избили и бросили в ванну с холодной водой...
Наш друг, Хасан, услышав в коридоре стрельбу, перепугался, вышел на балкон 4-го этажа и решил бежать, спустившись по водосточной трубе. Но труба оказалась гнилой, он сорвался и разбился, можно сказать, вдребезги: несколько тяжелых переломов ног, руки и ребер. От ужаса он полз в таком состоянии до дороги, где его подобрали и доставили в травматологическую больницу на ул.Чхеидзе. Так как его жены и ребенка не было в городе, он дал врачам наши телефоны...

“Уезжая, он сказал, что к свадьбе пришлет свадебное платье из салона своего брата в Париже. Я засмеялась и ответила - да какая свадьба в такое смутное время!”

Я до сих пор слышу его крики, вижу его изменившееся от боли и ужаса лицо. Мы ухаживали за ним, как за ребенком, по очереди дежурили, оставались допоздна, я бегала домой за завтраком, обедом и ужином, носилась с банками и кастрюлями, не замечая летящих над головой пуль, которые залетали даже в палату. Мы заложили окна матрасами и часто выходили ночью из больницы на корточках... Хасан перенес две операции, лежал худой и несчастный, с гирями на ногах, и ждал приезда жены из Ульяновска...
Несколько раз приезжал из Москвы алжирский посол, хотел увезти его, но это было невозможно, и он пролежал 3 месяца, пока не смог садиться в инвалидную коляску. Так мы и отправили его в Москву. Уезжая, он не знал, как благодарить нас и сказал, что к свадьбе пришлет мне лучшее свадебное платье из салона своего брата в Париже. Я засмеялась и ответила, что вообще не люблю платья, да и какая свадьба в такое смутное время! Мы перезванивались и когда был назначен день, конечно же пригласили Хасана. Он не смог приехать, т.к. перенес еще одну операцию, но про обещание не забыл: накануне свадьбы нам позвонили из аэропорта и попросили забрать подарки. Все ахнули, когда домой втащили красивые круглые коробки с платьем и украшениями! Я действительно не собиралась надевать свадебный наряд, но от такой красоты невозможно было отказаться! Платье примерялось и подгонялось под светом керосиновых ламп, а гладилось у подруги в другом районе города, т.к. света мы не дождались. Самым радостным аккордом в этой истории был снег в день свадьбы - 3-го апреля!
Платье до сих пор хранится в моем гардеробе, иногда его примеряет моя дочь и кружится перед зеркалом, и каждый раз к горлу подкатывает ком от пережитых событий...
Дмитрий изумленно слушал, восклицал, качал головой, и мы не заметили, как нарядная Нинка появилась на антресоли, сияя от счастья! Платье получилось фантастически красивым, воздушным, открытым, изумительной ручной работы, а главное, сшитым за два дня и одну ночь!
...Самолет отлетал в 6 утра, мы проболтали всю ночь, оставив красиво упакованное платье в машине и постоянно выглядывая с балкона... Прощаясь, Дмитрий растрогался и не смог сдержать слез: «Спасибо за все, я нашел здесь вторую семью».
Чудесное платье, нежное и счастливое, улетело в Афины, а мое, с горчинкой страшных 90-ых, так и висит в гардеробе, как символ юности, любви, памяти и жизни, которая продолжается, несмотря ни на какие политические события, эпохи, системы и декорации за окном.
Анаида Галустян