Эмиль Чиабери

Проспект Руставели, 13. Здание, где на втором этаже гостиницы “Тбилиси” (ныне отель “Marriott”) располагалось управление нашего “Интуриста”. Только здесь можно было получить добро на желанное место работы в сфере иностранного туризма. В детстве, проходя мимо главного входа гостиницы, немного сбавлял ход, в надежде вновь увидеть прекрасно одетых людей из сказочного мира. Замедлив шаг и стараясь идти незамеченным, я внимательно прислушивался к каждому слову незнакомого языка. Проходя мимо фонтанчика с питьевой водой, мужчина артистично, словно в театре, подвёл свою спутницу к фонтанчику из серо-голубого гранита и предложил ей выпить. Но она отказалась. Тогда он, медленно снимая шляпу, наклонился и долго пил студёную воду. Затем достал платок и, смахнув с лица капельки воды, улыбнулся своей спутнице. Шли они медленно, часто останавливаясь. Вначале их заинтересовало очень красивое здание картинной галереи, но она была закрыта. Они постояли перед мемориальными плитами на ее стене, предполагая, что это в память о художниках. Но нет, они не догадались. На плитах были высечены фамилии революционеров. Дойдя до площади, они повернули обратно. Я прислушивался к ним некоторое время, мне даже стало казаться, что стал немного понимать их язык. Во всяком случае, жесты, движения, манеру общения. Проходя мимо знакомого фонтанчика, я артистичным движением руки галантно предложил себе попить воды. Увидя это, парочка начала смеяться, глядя в мою сторону. Мне ничего не оставалось, как убежать в Александровский сад, укрывшись за стволом первого попавшегося дерева. Швейцар распахнул перед ними дверь, и они исчезли в своём волшебном мире.

Хоть одним глазком взглянуть! Соседние здания посетить очень просто. Всего-то приобрести билет в театральной кассе Оперного театра, или театра “Руставели”, - и ты без препятствий войдешь. В гостиницу билет не купишь. Там шлагбаумом день и ночь стоит швейцар - ему не объяснишь, что хочется всего лишь взглянуть. Внезапная мысль принесла ключ к решению этой невыполнимой задачи. Язык! Надо выучить язык, на котором они говорят, и он откроет волшебную дверь.

Прошли годы. Я серьезно занимался музыкой. Однажды мне предложили прийти на прослушивание в ансамбль института Иностранных языков. И сразу же предложили место в оркестре! - но при одном условии: надо сдать экзамен по языку, хотя бы на тройку. Самому! А с остальными экзаменами проблем не будет - помогут. Институт иностранных языков входил в тройку самых престижных вузов, наряду с Университетом и Медицинским. Простой, даже очень подготовленный абитуриент почти не имел шансов поступить. Только по блату.

На самом деле у меня было два козыря. Первый - то, что меня, как хорошего музыканта, желали заполучить в ансамбль института. Второй - в школе моим педагогом была знаменитая немка Марта Дамм. Если кто-то из учеников Марты поступал в институт, то место ему было практически обеспечено. Обычно ее ученики знали язык не хуже педагогов института. Большинство, но только не я. Самая высокая оценка, полученная мною за долгие школьные годы, была тройка. Но об этом никто не должен знать. На экзамене комиссией был задан всего один вопрос: как чувствует себя фрау Марта? Ответить на него было несложно, и я получил четвёрку, с просьбой обязательно передать привет. Остальные экзамены пришлось пропустить, так как ансамбль срочно вылетел в Москву на заключительный концерт Дней Грузии. Вернувшись через две недели, нашёл свою фамилию в списке поступивших под вторым номером. Оказалось, что я набрал почти максимальное число баллов. Под первым номером красовалась знакомая фамилия моей одноклассницы Соколовой Евгении. Вот за неё фрау Марта могла быть совершенно спокойна.

Через несколько лет, закончив институт, я был направлен на работу в «Интурист», в ту самую гостиницу «Тбилиси»… По старой привычке, немного замедлил шаг. Дверь медленно отворилась. Проход, конечно же, грозно загородил швейцар.

- В управление, к Сиамашвили, - пробормотал я еле слышно. Швейцар, улыбнувшись, учтиво указал дорогу. Я осторожно ступил на ковровую дорожку. Совершенно не слыша своих шагов, словно во сне, поплыл в указанном направлении, мысленно держа в руке тот самый Ключ от волшебного мира, о котором так мечтал в детстве. Холл освещала хрустальная люстра с множеством лампочек. Радужно сверкающие блики подвесок указывали путь, приглашая в незнакомый мир.

Я попал в группу переводчиков, которым предстояло отработать летний сезон в Пицунде, самом престижном курорте Советского Союза, славящимся эвкалиптовой рощей, растущей вдоль всего золотисто-песочного пляжа. Сопровождать туристов, водить экскурсии к живописному озеру Рица оказалось делом не только несложным, но и приятным. Несколько месяцев летнего сезона пролетели, как один день.

Сразу же по приезду у входа в гостиницу встретил своего давнего знакомого по институтскому ансамблю - Лёву Мирзояна, который с нетерпением ожидал меня, чтобы поговорить о чём-то важном. Он предложил мне стать напарником в валютном баре. От такого предложения ни один нормальный человек не смог бы отказаться. Его доводы: не надо будет болтаться в транспорте, сопровождая туристов за мизерную оплату, они сами придут к тебе вечером в бар, да ещё и с денежкой. Работа начинается поздно вечером - весь день свободен. И ещё масса выгод, которые сейчас даже трудно представить. Я, конечно же, согласился. Управляющий тоже был не против, но только с одним условием. При въезде в город открывается новая интуристовская гостиница «Ушба» - надо организовать там работу бара, правда не валютного, а рублёвого. Проживать в гостинице будут туристы из соцстран и спортсмены сборных команд, находящихся на сборах.

На открытие бара ушло совсем немного времени. Первыми поселились в новую гостиницу две сборные. Команда дзюдоистов Грузии и сборная Советского Союза по лёгкой атлетике. Далее стали появляться туристы из соцстран. Если спортсменов селили надолго, то группы туристов менялись каждые 3 дня. Каждый новый заезд, особенно из Румынии, превращал гостиницу в торговый центр, похожий на одесскую толкучку. Туристы заезжали с большими чемоданами, заполненными всевозможными товарами. Каждый номер превращался в магазинчик, а кровати, кресла, стулья временно становились полками. Торговля шла настолько бойко, что почти всё распродавалось в первый же день. Наутро магазин снова превращался в номер, а продавцы, довольные выручкой, вновь становились туристами. Дежурные по этажу также мгновенно превращались из оптовых покупателей в обычных этажных.

Несмотря на то, что поток туристов увеличивался и гостиница была полностью загружена, бар выручки почти не давал. Спортсмены, расслабляясь после долгих, изматывающих тренировок, весь вечер просиживали в баре, попивая только соки и лимонад. Покидать гостиницу им вообще не разрешалось. Также под запретом у них были алкогольные напитки. Что же касается туристов, то они с утра следующего дня после распродажи, уезжали на экскурсии, возвращаясь поздно, когда бар был уже закрыт.

После двух месяцев провальной работы руководство решило обслуживать в баре всех желающих, независимо от проживания. Гостиница находилась при въезде в город со стороны Мцхеты, довольно далеко от центра. Зато близко от новостроек Дигомского массива и совсем близко от деревни с тем же названием - Дигоми. Вот они-то и зачастили в бар. Через две-три недели мест стало не хватать. Пришлось добавить несколько столов, а потом еще. Теперь уже не хватать стало алкогольных напитков. Бар давал такую выручку, которая превышала выручку всей гостиницы. В управлении были очень довольны проделанной работой. Но не всё шло так гладко. Посетители, особенно те, которые приходили со стороны деревни Дигоми, немного подвыпив, стали вести себя непристойно по отношению к девушкам из сборной команды, предлагая им выпить или прогуляться. Девушки звёздного состава легкоатлетической сборной, среди которых были олимпийские чемпионки, старались не отвечать на эти предложения. Но когда одну из них попытались насильно увести, один из завсегдатаев потребовал оставить девушку в покое. У подвыпивших ребят глаза налились кровью.

Предвкушая скорую расправу над заступником, группа подвыпивших парней вышла во двор. Вслед за ними последовали всего двое. Заступник и его друг. Странное спокойствие защищавших девушку только раззадорило подвыпивших парней, и они набросились на них с остервенением. Далее всё произошло молниеносно. После первого же наскока на земле осталось лежать несколько нападавших. Они оторопели, не поняв, что же произошло. А тут ещё Олег подошёл к одному из них и просто хлопнул ладошками по ушам, после чего парень, как скошенный, присоединился к лежащей компании. Остальные, увидев это, бросились наутёк. Откуда им было знать, что противостояли им два великих дзюдоиста Олег и Дилар. Много позже Дилар стал начальником охраны президента, а потом и министром спорта. А Олег заслуженным тренером.

А мне пришло время возвращаться из ссылки в валютный бар гостиницы «Тбилиси». Он открывался поздно вечером. Разрешалось посещать его только туристам из капиталистических стран. Детские воспоминания о сказочном мире, о почти театральных персонажах, даже о грозном швейцаре - оказавшимся весьма милым, добрым старичком-осетином - наконец стали воплощаться в реальность.

Гостиница просыпалась ранним утром, когда переводчики начинали подготовку к очередной экскурсии. Позже появлялись служащие многочисленных отделов, дежурные по этажу сменяли коллег, работавших в ночную смену. Они, словно муравьи, двигались по своим маршрутам. Ничто не нарушало тишины, несмотря на большое число людей.

Кроме туристов в бар частенько захаживали молодые люди из конторы, так в обиходе называли КГБ, обычно в компании молодых приезжих девиц. После их визита надо было срочно покрыть валютную недостачу чаевыми от туристов. Кроме этого, были ещё расходы. Ежемесячно 2 блока американских сигарет директору гостиницы, блоки жвачек для бухгалтерии, немного рабочим, то есть всем понемножку. Конечно же, чаевых от туристов на всё это не хватало, приходилось незаметно заносить несколько бутылок водки, вина и шампанского, продавая всё это туристам за валюту. Теперь вырученных денег хватало на всё - и себе ещё оставалось порядочно.

Эмиль Чиабери, фото Галы Петри (С) Friend in Georgia